Недавно я посмотрела подряд три новых фильма голливудского и европейского производства, которых объединяют две вещи: псевдонаучная фантастичность и присутствие китайцев. Вообще-то удивляться частому появлению китайских персонажей в сюжетах, где их не могло бы быть еще лет 5-10 назад, не стоит, так как старик из «Далянь Ваньда» скоро купит всю индустрию развлечений в Америке, а внутренний китайский кинопрокат — золотая жила, от которой любой продюсер мечтает отпилить. Но мой мозг пока еще не готов к тому, чтобы Джесси Айзенберг ни с того ни сего говорил с экрана на китайском, пусть и ужасном. В общем, немного размышлений о том, что делают китайцы в американском кино и зачем.
Итак, я посмотрела «Ультраамериканцев» (2015), «Люси» (2014) и «Марсианина» (2015). Начнем по порядку.
Я качала American Ultra, чтобы отдохнуть от Китая пару часов, ведь это история про то, как в захолустном американском уайт-трэш городке начинается замес с перестрелками, кровищей, взрывами, наркотиками и ЦРУ. А на фоне всей чернухи Кирстен Стюарт и Джесси Айзенберг изображают лучший пэйринг со времен «Титаника». Все шло хорошо, но в последние две минуты на экране появляются два китайца в черном, берут героя Джесси в плен и что-то там обсуждают между собой, и тут он отвечает им с лютым акцентом что-то типа «ой, а я и не знал, что говорю по-китайски» (программирование мозга от ЦРУ, ага). И все, занавес. Ну хорошо, триады были в боевиках всегда, и вроде бы даже Стивен Сигал говорил по-китайски. Но он известный мастер восточных единоборств, и фильмы были на тему. А здесь, в таком американском фильме про Америку, момент выглядит странно, тем более в это месте могли появиться и русские, и мексиканцы какие-нибудь, но почему-то оказались китайцы.
Кадры из фильма «Ультраамериканцы» (2015). Нажмите для увеличения
После этого я пересмотрела крутой камбэк Люка Бессона «Люси» — там тоже есть пара интересных моментов с китайцами, да и большая часть действия происходит в Тайбэе. В целом фильм о том, как в организм героини Скарлетт Йохансон — студентки-тусовщицы Люси — попадает некое наркотическое вещество, от которого она начинает умнеть по часам и, по ходу дела кое-кого пристрелив, в конце превращается во флэшку Вселенский Разум.
Со стрельбой связан первый интересный момент: вооруженная Люси подходит к двум таксистам-китайцам и спрашивает «Do you speak English?», один из них пугается, машет руками, качает головой, «No, no»… и тут же получает пулю в лоб ногу; второй, видя такое дело сразу говорит «Yes! Yes!» и приглашает даму в машину. Этот момент в фильме страшно ругали разные американские обзорщики, мол, что за шовинизм в исполнении как бы положительной героини. Но Люк Бессон, видимо, может позволить себе неполиткорректный троллинг, даже два раза. Второй момент: Люси возвращается в свою квартиру, где живет с однокурсницей, такой же тусовщицей, и та рассказывает, как пыталась подработать торгуя белым лицом. Актуально для лаоваев по обе стороны Тайваньского пролива.
Кадры из фильма «Люси» (2014). Нажмите для увеличения
Надо отметить, что мафия тут вообще-то корейская, но стебутся почему-то над китайцами, хм.
Если слова по поводу двух предыдущих фильмов — мои собственные домыслы, и вообще я все слишком близко к сердцу принимаю, то «Марсианин» шит белыми, как Млечный путь, нитками. Вообще последние фильмы о космосе меня дико расстраивают убогостью гуманитарной составляющей. Мне кажется, их снимают для пятилетних детей. Но Ридли Скотт точно всех переиграл: таких шаблонных персонажей и бородатых шуток, как в «Марсианине», я давно не помню в фильмах с претензиями. И Китаю тоже досталось.
Кадры из фильма «Марсианин» (2016)
Во-первых, фильм ясно обозначил, что в ближайшем будущем единственным партнером США в космосе будет КНР, хотя необходимость в помощи из Пекина несколько высосана из пальца. (Помню, в «Армагеддоне» 1998-го года американцам помогал русский алконавт в шапке ушанке, но это еще при Ельцине было). Конечно, у китайцев есть какая-то суперсекретная технология, которой они ни с кем не делятся, но когда встает вопросы жизни и смерти, тут другое дело — пользуйтесь на здоровье. Драматичный момент душевных метаний «а, может, ну его» длится в фильме примерно полсекунды.
Во-вторых, в Голливуде, видимо, уверены, что и в 2040-каком-нибудь году китайцы будут выглядеть как будто только что с партсобрания, а над Пекином будет висеть смог.
Да, Китая и китайцев в западном кино с большими бюджетами все больше и больше. Можно еще вспомнить, что футуристичную драму Спайка Джонса «Она» (2013) снимали в Шанхае (небоскребы красивые). От части КНР заменяет Голливуду СССР, от части это, опять же, — требование рынка, но каковы бы ни были причины, пока что сценаристы не могут отойти от анекдотичных образов. Честно, я не знаю, что хуже: когда простреливают ногу за no English или изображают приторную сверхдержавную дружбу.
Дария Остаева
