Фото: Getty Images
Причины активизации продемократического движения в Гонконге лежат намного глубже, чем это может показаться со стороны. Протесты начались из-за решения о выборах, которые пройдут только через 3 года. По новым правилам, объявленым пекинскими властями, в выборах смогут участвовать только те политики, чьи кандидатуры были одобрены верховным правительством КНР. По мнению гонконгских активистов, это позволит исключить участие в выборах неугодных Пекину кандидатов.
Следует помнить о том, что до того, как Гонконг был передан Китаю в 1997 году, он 155 лет был британской колонией, которой стал по итогам Первой опиумной войны. Все 28 губернаторов, правивших Гонконгом в эти 155 лет, назначались напрямую Лондоном. Несмотря на то, что в годы британского правления в Гонконге уже действовало верховенство права, а его граждане могли выходить на демонстрации, здесь никогда не было демократии. Город управлялся из Лондона, с расстояния почти в 10 000 км. Первые демократические перемены были предложены именно китайским правительством. В 1990 году Всекитайское собрание народных представителей одобрило Конституционный закон Гонконга, который вступил в силу в 1997 году, после передачи города КНР. Согласно документу, в 2017 году выборы главы этого особого административного района должны впервые пройти на основе всеобщего избрательного права. Также в законе указывается, что кандидаты на этих выборах будут назначаться специальной коллегией.
Такой конституционный подход китайского правительства оказался необычным и до этого не знакомым Западу. Китаем был выдвинут лозунг «одна страна, две системы», согласно которому особый статус Гонконга будет сохраняться еще 50 лет после его перехода под юрисдикцию КНР. В понимании Запада, идея «одной страны и двух систем» была реализована, например, на опыте объединения Германии. Однако китайская государственность имеет более крепкие цивилизационные основы, чем национальные: исторически невозможно было объединить такое большое количество людей и огромную территорию без гибкого подхода. Китайский образ мысли — «одна цивилизация, много систем», сформировался благодаря особенностям его истории.
Все эти 17 лет после возвращения Гонконга, Китай, несмотря на заявления скептиков, всегда придавал большое значению принципу «одна страна, две системы». Правовая система Гонконга по-прежнему имеет британскую основу, право на демонстрации, как мы видим в последние дни, также действует. Когда город переходил под их управление, китайские власти имели в виду именно то, что предлагали. Конечно, можно поспорить с тем, что впоследствии они были максимально ненавязчивыми, скорее они что-то нашептывали Гонконгу. Но даже годы спустя, здесь было почти невозможно найти следы китайской власти. За то время, что я прожил в Гонконге с 1998 по 2001 годы, я видел всего один флаг КНР.
Но несмотря на это, Гонконг и его отношения с Китаем быстро менялись. И в этих изменениях лежит главная причина нынешних протестов: среди определенных групп гонконгского населения растет чувство недовольства переменами. За 20 лет до перехода под китайскую юрисдикцию Гонконг переживал свой золотой век, и вовсе не благодаря Британии, а благодаря Китаю. В 1978 году Дэн Сяопин начал реализацию реформ открытости и китайская экономика начала быстро расти. Однако КНР по-прежнему оставалась довольно закрытой страной. В этом и заключалась выгода Гонконга — он стал «воротами» в Китай. Город смог привлечь мультинациональные корпорации и банки, стремившиеся выйти на китайский рынок. Гонконг разбогател благодаря Китаю. Но это также стало причиной роста высокомерия его граждан. Уровень жизни в Гонконге намного превосходил уровень жизни в континентальном Китае. Гонконгцы смотрели на обычных китайцев свысока и видели в них главным образом нищих и неотесанных крестьян. Они предпочитали ассоциировать себя с Западом, а не с Китаем, но не из-за демократии (британцы никогда не давали им демократии), а из-за денег и особого статуса.
С 1997 года многое изменилось. Китайская экономика выросла в несколько раз, то же самое произошло с качеством жизни. Теперь для того чтобы попасть на китайский рынок не нужно ехать в Гонконг, можно сразу отправляться в Пекин, Шанхай, Гуанчжоу, Чэнду и многие другие крупные города. Гонконг утратил роль «ворот» в Китай. В сфере финансов, где Гонконг всегда играл роль одного из главных центров Восточной Азии, он сталкивается с возрастающей конкуренцией Шанхая. Еще недавно Гонконг был крупнейшим в Китае портом, но теперь его уже обогнали Шанхай и Шэньчжень, а скоро его обгонит и Гуанчжоу.
Два десятилетия назад основную долю туристов составляли приезжие из западных стран. Теперь же подавляющее большинство туристов прибывает из континентального Китая. И многие из них гораздо богаче большей части гонконгцев. Кроме того, многие выходцы из КНР поселились в городе, что также является причиной растущего недовольства среди местных. Если когда-то Китай нуждался Гонконге, то сегодня это уже не соответствует действительности. Напротив, Гонконг без Китая столкнется с серьезнейшими проблемами.
Очевидно, что многим жителям Гонконга тяжело свыкнуться с новыми реалиями. Они переживают кризис самоидентификации. Они знают, что их будущее неразрывно связано с Китаем, но не могут принять этого. Тем не менее, альтернатив нет: Китай — это будущее Гонконга.
Все эти проблемы самым сложным образом разыгрываются в нынешнем противостоянии. Гонконг поделен на части. Около половины населения поддерживают предложения пекинского правительства, так как считают, что это шаг вперед, либо потому что знают, что эти предложения все равно будут реализованы. Но другая половина — против. Сравнительно небольшое меньшинство и вовсе никогда по-настоящему не признавало суверенитет КНР над Гонконгом. Энсон Чэнь — глава гражданской службы в годы работы последнего британского губернатора Криса Паттена, а также известный бизнесмен Джимми Лай попадают именно под эту категорию. Существует и другая, более широкая группа, в которую входят многие студенты, которая не поддерживает Пекин, руководствуясь более идеалистическими принципами.
Один из вариантов исхода нынешних событий можно исключить сразу: Китай не позволит избрать главой Гонконга враждебного Пекину кандидата. Если протесты продолжатся, то на неопределенный срок может сохраниться статус-кво, что с точки зрения демократических изменений будет шагом назад и для Китая и для Гонконга. Но наиболее вероятно то, что Китай настоит на своих предложениях, возможно с мелкими уступками, и постарается сделать так, чтобы оппозиция постепенно сошла на нет. Это самый вероятный сценарий.
Нынешние события раскрыли одну из слабых сторон китайской власти. Удивительным является почти полное отсутствие пекинских политических сил в Гонконге. Китайские власти долго развивали политику невмешательства. Их связь с местными властями косвенна или не на виду. Это может показаться странным, но Пекин не вовлечен в гонконгскую политическую дискуссию. И теперь центральным властям придется постараться, чтобы четко объяснить свою позицию в этом споре, причем не в Пекине, а в Гонконге.
Мартин Жак (Martin Jacques)
Оригинал публикации: China is Hong Kong’s future — not its enemy
Перевод: Максим Гарбарт
