Си Цзиньпин в Исследовательском институте Конфуция города Цюйфу. Фото: Синьхуа.
В Китае как «сверху», так и «снизу» активно возрождается культ Конфуция. «Сверху» этот процесс возглавляет председатель КНР Си Цзиньпин, вокруг которого возник свой особый культ под именем «Дядюшки Си». The Economist рассказывает о конфуцианстве в современной китайской политике и делает вывод о том, что формирование культа вокруг председателя Си связано с его новым, во многом конфуцианским курсом.
Коммунистическая партия обращается к древней философии за поддержкой
В городе Цюйфу, месте рождения Конфуция, живут два культа. Первый связан непосредственно с древним мудрецом. В его храме посетители стоят в очереди, чтобы поклониться большой статуе Конфуция, сидящего на троне. Церемониймейстер воспевает оставленные посетителями молитвенные пожелания и обращения к Конфуцию, часто об успешной сдаче экзамена или о мире в стране. На другой стороне города находится могила Конфуция, которая стала таким же местом почитания. Вокруг могилы высажены живые цветы, будто здесь покоится человек, которого любили, но не так давно потеряли.
Другой культ связан с председателем КНР Си Цзиньпином. Жители города до сих пор вспоминают с возбуждением его визит в 2013 году. За последние два десятилетия это был первый случай, когда глава Коммунистической партии приехал в Цюйфу. Более того, когда Си занял свой пост, он не поехал отдать дань уважения могиле Мао Цзэдуна, но посетил город Конфуция. Сегодня в местных магазинах безделушек можно найти тарелки с изображением президента Си. На вывеске Исследовательского института Конфуция (Confucius Research Institute) красуется лучезарное лицо президента Си вместе с цитатой этого «современного мудреца», начинающейся со слов: «Распространяя идеи Конфуцианства по всему миру, Китай отстаивает свое право высказаться…»
С момента прихода к власти в 2012 году президент Си стремился придать Конфуцию образ великого прародителя китайской культуры (в то время как Мао наоборот всячески очернял память о философе). Председатель Си не пошел настолько далеко, чтобы посетить храм в Цюйфу, где в свое время красноармейцы-маоисты устроили настоящий хаос (один из их слоганов «Революция — это не преступление» все еще начертан на каменной плите). В своих немногочисленных на тот момент публикациях он также не выражал явной симпатии к конфуцианской философии, которая до сих пор задевает ярых приверженцев партийных идеалов, считающих ее основой древнекитайского феодализма.
Для императоров, часто посещавших Цюйфу, конфуцианство было по-настоящему государственной религией. «Дядюшка Си» — именно так называется миникульт вокруг председателя Си — не кажется лидером, желающим выглядеть как император сегодняшних дней. Но так же, как вожди прошлого, он, явно, считает конфуцианство мощным идеологическим инструментом с его обращением к порядку, иерархии и долгу по отношению к начальнику и семье. В отличие от привнесенной и неудобоваримой марксистской догмы, конфуцианство имеет преимущество китайской аутентичности. Оно обращается к древним ценностям, среди которых есть не прижившиеся со стремительной скоростью китайских перемен.
Партия уже занимается какое-то время реабилитацией конфуцианских идей, но при председателе Си этот процесс ускорился. В феврале 2014 года он созвал для правящего Политбюро «исследовательскую» сессию, на которой он заявил, что традиционная культура должна играть роль «источника», снабжающего живительной силой партийные ценности. Официальные отчеты о сессии ни разу не упоминают Конфуция, однако анализ партийной литературы показывает, что ценности, о которых говорил Си, — благожелательность, честность и праведность — имеют свои корни в учении философа.
В сентябре председатель Си стал первым генеральным секретарем, который посетил праздник, посвященный дню рождения Конфуция (ему исполнилось 2565 лет). Он сказал собравшимся со всего мира ученым, что Китай всегда был миролюбив, и что эта черта имеет очень глубокие корни в конфуцианской философии. В мае государственные медиа сообщали, что взаимосвязь между марксизмом и конфуцианством, которую некоторые могут считать незначительной, была одной из самых «горячих тем» в гуманитарных исследованиях 2014 года.
Женщина проходит мимо правительственного плаката с надписью: «Китай полон сил», 2015 год. Фото: AP Photo/Andy Wong.
Больше мудрости
При председателе Си партия заставила свою идеологическую мантру звучать более по-конфуциански. На партийном съезде 2012 года, ознаменованном приходом к власти Си Цзиньпина, слоган об основных социалистических ценностях был сформулирован в 12 словах, каждое из которых состоит из двух китайских иероглифов, и которые позже были повсюду расклеены в Пекине и других городах. Эти слова — настоящая мешанина идей. Одни из них поразительно походят на западные: демократия, свобода, равенство. Среди них есть и кивок в сторону социализма — «преданность работе». Другие — гармония и искренность — выглядят более по-конфуциански. Чжан Иу из Пекинского Университета отмечает их сходство с «общими ценностями», принятыми в Сингапуре в 1991 году. Авторитарный Сингапур, где чиновники высоко чтут конфуцианство, был воодушевляющим примером для Китая, говорит господин Чжан.
Очевидно, существует соревновательный компонент в растущей любви партии к мудрецу. Китай окружен странами, которые считают себя конфуцианскими. К ним относятся Япония, которую Китай воспринимает как соперника, Южная Корея, Тайвань и Вьетнам. Когда десятилетие назад Китай начал создавать языковые школы за рубежом (для обеспечения так называемой «мягкой силы»), школы получили имя Институтов Конфуция. Частично это была попытка получить под свой контроль «конфуцианский бренд» (частично это связано с тем, что «Институты Мао» были бы менее привлекательными). Сегодня в мире 475 таких институтов в 120 странах.
Некоторые ученые хотели бы, чтобы председатель Си пошел дальше и создал новую форму правления на конфуцианских принципах. Одного из них зовут Цзян Цзин. Он возглавляет Конфуцианскую академию в юго-западной части города Гуйян. В статье, опубликованной The New York Times в 2012 году, Цзян предлагает создать в Китае трехпалатный парламент. Одна из палат возглавлялась бы потомком Конфуция (потомков философа очень много — примерно четверть населения Цюйфу; таксист, перевозивший автора статьи, сказал, что он потомок философа в 77-ом колене). Другая палата формировалась бы из числа «примерных людей», предлагаемых учеными, владеющими основами Конфуцианства.
Председатель Си, твердый сторонник монополии партии на власть, никогда бы не согласился на исполнение плана Цзян Цзиня. Однако сегодня в Пекине можно увидеть вывешенный на мостах один неоднозначный слоган: «У людей есть вера, у нации есть надежда, а у страны есть сила». О какой вере идет речь, слоган не говорит, но конфуцианство, вполне можно предположить, было бы одобрено партией на эту роль. Теперь два культа переплелись.
Перевел Владимир Григорьев
