С 2002 года тысячи китайских подростков были объявлены «интернет-зависимыми» и отправлены в специальные психиатрические учреждения. Там их подвергают принудительному лечению посредством военной подготовки и даже шоковой терапии. Фильм «Диагноз» режиссеров Чжан Мэнтая и Лемона Го показывает систему исправительных учреждений для «интернет-зависимых» изнутри. В детстве Чжан прошел через одно из таких заведений и лично испытал ужасы перевоспитания. «Диагноз» разоблачает жестокость китайской психиатрии.
Кинокартина начинается с того, как главный герой просыпается от долгого сна в незнакомой комнате. Внутри нет ничего, кроме четырех железных кроватей, письменного стола и нескольких табуретов. Единственное окно замерзло: снаружи видно только колючую проволоку, обмотанную вокруг рамы. На стене плакат с расписанием дня. Пациенты должны вставать в 5:30 и ложиться спать в 21:30. Их дни заняты курсами реабилитации, военной подготовкой и психологическими тестами.
Затем герой замечает лежащий на столе дневник. В дневнике написано, что родители отправили его в клинику на консультацию 30 августа. В записях утверждается, что вернуться домой можно сразу после окончания разговоров с врачом. Однако на самом деле неизвестно, сколько времени пациенты действительно проводят в клиниках. Только психиатр решает, кто и когда может вернуться домой.
Такие впечатления остались у Чжан Мэнтая после пребывания в оздоровительном учреждении. Чжан попал в одну из таких клиник в возрасте 17 лет. Он пробыл там всего месяц, однако воспоминания о том времени преследуют мужчину по сей день. Теперь режиссер хочет разоблачить жестокость системы клиник для «интернет-зависимых», через которые прошли тысячи молодых китайцев.
«Сняв этот фильм, я смог примириться с прошлым, — заявил Чжан. — В то время я не мог постоять за себя, но теперь хочу это изменить. Почему нам приходится проходить через такое?»
Специальные психиатрические клиники появились в Китае в 2002 году. Поводом стал инцидент в Пекине, когда четверо несовершеннолетних подожгли интернет-кафе: им отказали во входе. В результате пожара погибли 25 человек. Китайское общество охватила паника, люди начали бояться интернета. Подростки, которые часами играли в онлайн-игры, все чаще изображались как потенциально опасные.
В СМИ появились эксперты, объявившие, что нашли способ лечения недуга. Так в Китае появился первый реабилитационный центр для «интернет-зависимых». Родители начали массово записывать детей на лечение. В 2009 году в Китае работали более 300 таких клиник.
Однако за учреждениями быстро закрепилась репутация жестокого обращения с пациентами. На государственных телеканалах появились репортажи о применении электрошоковой терапии в процессе реабилитации. Позднее практика была запрещена законом.
Учреждение, в котором проходил реабилитацию Чжан Мэнтай, не использовало электрошоковую терапию. Однако Чжан и другие пациенты были обязаны принимать препараты два раза в день. Медсестры проверяли фонариками, не спрятали ли пациенты таблетки под языком.
«Я до сих пор не знаю, что это за лекарство. В клинике ходили слухи, что препарат влияет на сексуальные функции, — делится Чжан. — Я чувствовал, будто меня изнасиловали».
Во время военной подготовки инструкторы избивали Чжана, когда он проявлял неповиновение. Иногда его запирали в темной комнате на несколько дней. В клинике называли такую практику Морита-терапией, ссылаясь на психотерапевтический метод, разработанный в Японии. Врачи считали, что сенсорная депривация позволит пациенту переосмыслить симптомы зависимости.
По словам Чжана, самым пугающим в клинике было не насилие, а понимание, что пациент полностью зависел от прихотей персонала.
«Я не знал, что будет дальше. Когда разрешат вернуться домой и почему вообще подростков незаконно держат взаперти, — вспоминает Чжан. — И никто не мог помешать этому».
Чжана выпустили из клиники в конце 2007 года. Вскоре в Китае выступили против таких учреждений. В 2009 году госканал CCTV опубликовал расследование о шоковой терапии, а несколько месяцев спустя появились сообщения, что одного 16-летнего подростка забили до смерти во время лечения. Новость вызвала возмущение в китайском обществе. Об опасности «интернет-зависимых» подростков стали говорить меньше.
«Начиная с 2009 года, количество новостей в СМИ об „интернет-зависимости“ резко сократилось, — вспоминает Чжан. — Я чувствовал, что все хотят забыть об этом позоре как можно скорее».
Позднее будущий режиссер покинул Китай. Чжан получил степени в области изобразительного искусства и звукового искусства в Голдсмитском колледже, Лондонском университете и Колумбийском университете в Нью-Йорке. Он не вспоминал о клинике, пока однажды не увидел новость, что Всемирная организация здравоохранения признала «игровое расстройство» заболеванием.
Чжан решил проверить, работает ли реабилитационный центр, в котором он проходил лечение. К удивлению, клиника продолжала вести деятельность, сменив название и адрес.
На самом деле специальные психиатрические учреждения для борьбы с «интернет-зависимыми» в Китае никуда не исчезли. В интернете можно найти компании, которые открыто занимаются таким лечением. Кроме того, в Китае сменились тренды: видеоигры снова называют «духовным опиумом» и «цифровым героином».
Более того, исследования, которые проводят в клиниках лечения «интернет-зависимых», получили международное признание. Директор учреждения, где проходил реабилитацию Чжан, Тао Жань опубликовал статью, в которой он предложил набор диагностических критериев игрового расстройства на основе работы с пациентами. Статья вызвала интерес среди ученых и даже повлияла на представления об игровых расстройствах в США.
Статью Тао процитировали в сотне научных публикациях. В 2013 году диагностические критерии Тао Жаня вынесли для дальнейшего рассмотрения в 5-м издании Диагностического и статистического руководства по психическим расстройствам Американской психиатрической ассоциации.
«В глазах западного мира исследования Тао, кажется, представляют научный интерес. Однако Тао явно не проводил исследования научным путем, — говорит Чжан. — Я рассказываю о пережитом опыте, чтобы подвергнуть сомнению авторитетность его исследований».
Чжан считает, что исследование Тао не отвечает научным стандартам. Во-первых, такие эксперименты неэтичны:
«Врачи не сказали, что пациентов будут использовать в экспериментах, — говорит Чжан. — Многие оказались в клинике не по своей воле. Некоторые родители дают детям снотворное, чтобы отправить их в учреждение».
Во-вторых, пациенты в клинике часто не соответствовали диагностическим критериям, предложенными Тао в статье. Согласно работе Тао, игровое расстройство может быть диагностировано, если подросток тратит на видеоигры больше шести часов в день в течение более трех месяцев. Однако Чжан не тратил на игры столько времени. Клиника сделала его пациентом, не разбираясь в деталях. В учреждении отказывались выписывать будущего режиссера, пока он не «вылечится».
Режиссер уверен: его держали взаперти, потому что это отвечало интересам клиники и родителей. Родители отправили Чжана в больницу, чтобы не решать проблему самостоятельно. А психиатрическая клиника получала хорошие деньги за каждого пациента: в 2007 году центр Тао брал более 10 тыс. юаней ($1,3 тыс.) в месяц за услуги реабилитации.
По словам Чжана, некоторых пациентов также отправляли в клинику по сомнительным причинам. Один 30-летний мужчина попал в клинику, когда жена раскрыла его роман с женщиной, с которой он познакомился в интернете.
В-третьих, в клинике не могли однозначно сделать выводы про эффективность лечения.
«Многие попали туда не из-за проблем с видеоиграми и вышли не потому, что их „вылечили“, — объясняет Чжан. — Мы как будто играли роли. Научный эксперимент Тао был похож на спектакль».
В клинике Чжан понял, что обрести свободу можно только сотрудничая с психиатрами. В фильме «Диагноз» режиссер отражает это фразой: «Чем упорнее вы сопротивляетесь тирану, тем больнее он сломают вас».
Большая часть фильма показывает взаимодействие пациентов, чтобы обмануть персонал клиники.
Однажды Чжан оказался один на один с другим пациентом, который прибыл в клинику несколько дней спустя. В разговоре пациент признался, что психиатры попросили наблюдать за Чжаном и сообщать о «мятежных мыслях». Он спросил, договаривались ли Чжан и психиатры о том же. После признания подростки договорились прикрывать друг друга.
«Нелегко скрывать настоящие чувства, когда все пристально следят за тобой, — говорит Чжан. — В клинике сформировалась сложная сеть межличностных отношений. Но это стало ключом к освобождению».
Другие сцены в «Диагнозе» показывают жесткую дисциплину в клинике. В одном из кадров фильма группу одетых в камуфляж подростков заставляют маршировать под китайский военный гимн. Звук шагов и музыка постепенно превращается в непрерывный вой.
«Как ни странно, военная подготовка была наиболее комфортной частью реабилитации, — говорит Чжан, отмечая, что в Китае студенты университетов проходят обязательную военную подготовку. — В Китае верят в необходимость воспитывать молодых людей физически и морально. Военная подготовка делает подростков более послушными».
«Диагноз» был номинирован на нескольких международных фестивалях, включая Международный фестиваль документального кино в Амстердаме и американский фестиваль независимого кино Sundance.
Чжан выразил надежду, что кинокартина поможет развеять миф о необходимости учреждений реабилитации «интернет-зависимых» для борьбы с игровым расстройством. По мнению режиссера, китайским властям следует меньше беспокоиться о «духовном опиуме» и больше думать, почему видеоигры так популярны.
«На самом деле, онлайн игры — это способ общения молодых людей, — говорит Чжан. — В моем родном городе нет места, где молодые люди могли бы играть в видеоигры. Мои одноклассники жили на разных концах города, у всех были внеклассные занятия после школы. Видеоигры помогали общаться и отвлекаться от стресса».
Подготовил Владислав Старков
Подписывайтесь на ЭКД в Телеграме.
