В 1941 году в оккупированном японцами Китае вышел первый полнометражный мультфильм «Принцесса Железный Веер» (铁扇公主), который ознаменовал начало золотой эры китайской анимации. Ее венцом принято считать мультфильм «Царь обезьян: Переполох в небесных чертогах» (大闹天宫). Это бесспорная классика, которая повлияла на мультипликацию как в Китае, так и за рубежом. Об истории китайской анимационной индустрии рассказывает SupChina.
Cейчас китайская анимация переживает не лучшие времена: золотой век давно закончился. Мультипликаторы страны борются за получение дохода на собственном рынке, одновременно пытаясь расширить свое присутствие за границей. Чтобы понять текущие вызовы, важно вспомнить историю некогда процветающей индустрии. На данный момент китайская мультипликация отстает от американской, европейской и японской, но стремится восстановить свои позиции и в корне изменить ситуацию.
Братья Вань — пионеры китайской анимации
Рассказывая об истоках мультипликации в Китае, нельзя не упомянуть братьев Вань: Чаочэна, Дихуана, Гучана и Лаймина. В их семье никто не был связан с художественным творчеством: отец — бизнесмен из Нанкина, а мать — домохозяйка. В мальчишеском возрасте четыре брата были без ума от рисования, театра теней и американских мультсериалов «Моряк Попай» (Popeye the Sailor Man) и «Бетти Буп» (Betty Boop).
Хотя самый старший Лаймин был вынужден бросить учебу в 17 лет из-за финансовых трудностей в семье, три его младших брата ходили в художественную школу и очень хотели работать в сфере искусства. В течение нескольких лет Лаймин преподавал и занимался самообразованием, чтобы сводить концы с концами. В 1919 году четыре брата начали свой восьмилетний путь постижения основ анимации.
Вскоре их амбициозное, но рискованное начинание окупилось. Методом многих проб и ошибок братья создали первый китайский короткометражный рекламный ролик длительностью одну минуту. Он демонстрировал пишущие машинки Shuzhendong. К 1926 году их работа привлекла внимание компании Great Wall Film Company, которая предложила им создать следующий анимационный проект «Шум в студии» (大闹画室).
К сожалению, этот короткометражный мультфильм был утерян, но он помог братьям Вань обрести известность. В последующие годы они подтвердили свой статус пионеров китайской анимации, постоянно создавая впечатляющие работы. В их число входит «Вставайте, соотечественники» (同胞速醒) — патриотический короткометражный мультфильм, направленный против империализма. Поводом его создания стал Мукденский инцидент 1931 года, который ознаменовал начало японского вторжения в Китай. «Танец верблюда» (骆驼献舞) 1935 года, созданный братьями, — это первый китайский мультфильмом со звуком.
В 1939 году Лаймин и Гучан попали на показ «Белоснежки и семи гномов» Диснея — первого полнометражного анимационного фильма в истории кино. Очарованные звуком и графикой мультфильма, братья решили создать нечто, что может составить конкуренцию этому шедевру. Они работали в Шанхайской французской концессии, территория которой находилась под управлением Франции до 1946 года. Братья нацелились на эпизод классического произведения китайской литературы 16 века «Путешествие на Запад» (西游记), назвав свой проект «Принцесса Железный Веер» (铁扇公主).
Несмотря на технические трудности и отсутствие стабильных инвестиций, мультфильм очаровал публику уникальным стилем рисования и звуковым сопровождением сразу после выхода в 1941 году. Более того, в 1942 году фильм попал в Японию, где был признан огромным достижением анимационного производства военного времени. Тогда «Принцесса Железный Веер» оказала влияние на подростка Осаму Тэдзука, который в 1952 году создал комикс «Мой король обезьян» (My Monkey King) по мотивам «Путешествия на Запад».
Золотой век мультипликации
После успеха мультфильма «Принцесса Железный Веер» братья Вань почувствовали уверенность в собственных силах и приступили к работе над картиной «Царь обезьян: Переполох в небесных чертогах». Однако через полгода их труда руководители кинокомпании «Синьхуа» заявили, что продажа кинооборудования гораздо прибыльнее производства мультфильмов.
Огорченный таким исходом Лаймин переехал в Гонконг, чтобы продолжить карьеру аниматора. Но из-за нехватки денег ему пришлось отказаться от анимации и стать художником по декорациям, чтобы хоть как-то зарабатывать на жизнь.
Ситуация наладилась в 1951 году, когда Лаймин вернулся в Шанхай. Примерно в это же время группа китайских мультипликаторов основала Шанхайскую студию анимационных фильмов. Конечно, братья Вань не могли упустить такую возможность и создали серию короткометражек для студии. Руководство высоко оценило их талант и опыт. Тогда у братьев появился шанс воплотить давнюю мечту — мультфильм «Царь обезьян: Переполох в небесных чертогах».
Так они освободились от коммерческого давления, заставляющего конкурировать с импортными работами, и заручились поддержкой правительства. С 1959 года власти Китая стали стимулировать отечественную культуру графического кино. Братья Вань потратили 5 лет на создание 70 тыс. цветных рисунков, которые превратились в полнометражный мультфильм, состоящий из двух частей. Благодаря потрясающим визуальным эффектам и красивой музыке, вдохновленной пекинской оперой, работа получила множество наград, а также широкое признание в стране и за рубежом.
Изображение: SupChina
Успех этого мультфильма складывался из нескольких факторов. Во-первых, потрясающий визуальный ряд и грамотная работа с культурным контекстом. Также сыграло роль и любопытство к содержанию мультфильма в странах Запада, поскольку сценарий наполнен геополитическими загадками и культурными особенностями. Так о мультфильме рассказывает художник и преподаватель новой Академии кино и креативных технологий Сиань Цзяотун-Ливерпульского университета (XJTLU) Чэн Чжунхао. В его задачи входит сотрудничество со СМИ и творческими отраслями для обучения студентов, чтобы сделать из них лидеров в этих сферах.
Для доцента кафедры кинематографии института СМИ и коммуникаций XJTLU Мяо Хуэй «Царь обезьян: Переполох в небесных чертогах» — любимый анимационный фильм всех времен из-за увлекательного содержания и мастерства создателей.
«Просмотр мультфильма, особенно сейчас, — это выражение признательности за работу и энтузиазм команды. Они так же весело проводили время, создавая этот шедевр, когда индустрия анимации только зарождалась», — отметила Мяо.
Успех мультфильма «Царь обезьян: Переполох в небесных чертогах» открыл новый мир возможностей для китайских аниматоров в 1960-х и 1970-х. Прежде всего они могли получить финансирование своих работ, на создание которых ушли годы. В то время китайская анимация становилась более популярной благодаря постоянному потоку короткометражных и полнометражных картин, высоко оцененных критиками. В их число входят «Где наша мама?» (蝌蚪找妈妈) 1960 года, а также «Впечатления от гор и вод» (山水清) 1988 года — мультфильм Тэ Вэя, нарисованный тушью.
«Этот мультфильм — концентрация культуры Китая. Сюда замечательно вписываются рисунки тушью: они служат не только иллюстративными методами повествования, но и подтверждением своей материальной и культурной ценности. Например, абстрактная пейзажная живопись в анимации — это гениальная идея как с точки зрения глубокой эстетики, так и изобилия философского поиска», — добавил Чэн Чжунхао.
Анимационный аутсорсинг: палка о двух концах
Когда экономические реформы Китая достигли пика, рынок кино и телевидения в 1990-е и начале 2000-х стал более открытым. Японские и американские анимационные центры нашли аудиторию среди китайских зрителей. Государственное финансирование постепенно иссякло, а инвесторы стали вкладывать в более прибыльные предприятия, поэтому в анимации начал набирать обороты так называемый аутсорсинг. В Китае появлялись мультипликационные фабрики, которые создавали кадры для Японии и США.
Несмотря на финансовую прибыль, выполнение иностранных заказных проектов долгие годы вызывало критику в Китае. Некоторые считали, что подобная бизнес-модель негативно повлияла на отечественную индустрию: местные компании стали менее заинтересованы в реализации собственных оригинальных идей.
Однако, по словам медиасоциолога и доцента кафедры СМИ и коммуникаций XJTLU Марко Пеллиттери, это явление нельзя рассматривать однобоко.
«Аутсорсинг оказал глубокое воздействие на китайских аниматоров и продюсеров. Я считаю, что среди положительных сторон можно назвать консолидацию технических навыков, создание упорядоченных производственных конвейеров, а также умение планировать, производить и запускать разноплановые анимационные продукты. Это стоит рассматривать в комплексе со стратегией “медиамикс”, которая оказалась прибыльной, хоть мы и говорим в основном или только об отечественной среде», —объяснил исследователь.
Пеллиттери также отметил, что Китай — это не единственная страна, которая играет роль в такой «международной динамике». Южная Корея, например, занималась аутсорсингом и создавала проекты для Японии еще в 1970-х годах. Подобная практика помогла местным аниматорам отточить навыки и впоследствии снять известные отечественные полнометражные фильмы.
«Возвращаясь к Китаю, местная индустрия пока не может создавать востребованных на международном уровне, привлекательных анимационных продуктов. Однако здесь ответственность ложится не только на плечи мультипликационных студий, причины более многогранны», — добавил Пеллиттери.
Трудности выхода на глобальный уровень
2018 год стал поворотным моментом для китайской анимации. После пяти лет работы фэнтезийный мультфильм «Нэчжа» (哪吒), в основу которого легла древняя народная легенда, побил кассовые рекорды. На сегодняшний день он собрал более $742 млн и стал вторым по объему прибыли фильмом в истории китайского кино. Если не говорить о большом экране, интерес китайской аудитории к отечественным мультфильмам также вырос после запуска на платформах потокового видео некоторых популярных шоу, например, «Мастер темного пути» (魔道祖师).
«“Нэчжа” — это яркий сюжет, юмор и великолепный визуальный ряд с точки зрения динамики и яркости цветов. Но что более важно, у мультфильма есть сильный центральный персонаж, который привлекает зрителей. В частности, я думаю, это отличный пример картины, в которой основное внимание уделяется важности взросления, зрелости и самоопределения», — сообщил кинорежиссер и доцент кафедры коммуникационных исследований факультета СМИ и коммуникаций XJTLU Кельвин Кэ.
Необычный образ известного вымышленного героя китайской литературы в мультфильме очаровал и Мяо Хуэй:
«Вместо того, чтобы показать его личность в соответствии с традициями, он предстает изгоем общества. Он не был основным персонажем и по-своему постоянно пытался выяснить, каково его место в мире. Это перекликается с современными условиями жизни в эпоху глобализации. Кажется, человек может получить все, чего он желает, но весь наш путь сопровождают непреодолимое одиночество и отчужденность», — прокомментировала Мяо.
Однако проблеск надежды в мире анимации был недолгим. Китайский приключенческий фильм в жанре компьютерной анимации «Цзян Цзыя: Легенда об обожествлении» (姜子牙) 2020 года разочаровал критиков и обычных кинозрителей, которых не устроили сюжет и развитие персонажей. Этот мультфильм был выпущен той же студией, которая создала анимационный фильм «Нэчжа». Китайский мультфильм «Кунг-фу Мулан» тоже вызвал волну негативных отзывов после выхода в октябре 2020 года. Ситуация была настолько плоха, что его сняли с проката всего через три дня после появления на экранах кинотеатров.
Марко Пеллиттери также поделился мнением о последних премьерах индустрии. Исследователь подчеркнул, что они собрали восторженные отзывы почти исключительно в Китае. При чтении отзывов зарубежных критиков у Пеллиттери сложилось ощущение, что они были «добры и вежливы из уважения к огромным усилиям китайского производства». Однако «риторика их формулировок» показала «чувство неявного разочарования».
«“Нэчжа” — это не идеальный мультфильм с точки зрения монтажа и сюжета. Но проблема, скорее, лежит в общем восприятии китайской анимации в мире. К сожалению, картину восприняли поверхностно и с предубеждением, поскольку качество мультипликации в Китае проигрывает японскому или американскому производству в последние десятилетия. Внезапная вспышка эпидемии Covid-19 еще сильнее усугубила ситуацию», —добавил Пеллиттери.
Пеллиттери посоветовал китайским аниматорам улучшить как техническую сторону производства, так и больше работать над сюжетными линиями, чтобы выйти на глобальный рынок. Он отметил, что местные сценаристы и продюсеры склонны наполнять мультфильм «заранее заданным списком вещей», которые нравятся китайским зрителям. Сюда относятся, например, конфуцианские ценности, изобилие декораций, элементы истории и фольклора. Однако все это, вероятно, не вызовет интереса у международной аудитории.
«Широко изучалось, как культурное влияние аниме и манги создало некоторую “мягкую силу” для Японии. Когда китайские анимационные компании думают, что их фильмы и сериалы должны повысить симпатии к стране среди иностранных зрителей, я предполагаю, что они смотрят на опыт Японии. Попытка правительства сделать “мягкую силу” товаром с помощью вымышленных персонажей и историй аниме по большей части провалилась. Это также встретило возражения со стороны японских создателей анимации, которые хотят оставаться свободными в выборе сюжета, героев, их поступков и фраз. Мультипликаторы не видят необходимости подчеркивать величие Японии», — рассказал Пеллиттери.
Рассуждая о будущем, Кельвин Кэ говорит, что у китайской анимации все еще впереди. Однако он также хорошо осознает, какое давление оказывается на индустрию. По его словам, это усложняет жизнь китайским мультипликаторам и мешает им пробовать что-то новое.
Подготовила Дарья Вишнякова
Подписывайтесь на ЭКД в Телеграме.
